«Любой человек рано или поздно сталкивался с необходимостью присутствия в своей жизни неразвлекательного искусства».
Имя Григоря Данского для Перми давно уже стало культовым. Несмотря на то, что многие пермские деятели литературного и окололитературного фронта жалуются на отсутствие интереса к поэзии и песенной форме ее выражения, этот исполнитель на сегодня является, пожалуй, одним из самых востребованных исполнителей в жанре авторской песни. География его выступлений простирается от Калифорнии до просторов Сибири, и отсутствия спроса на «неразвлекательное искусство» в беседе с 59.ru Григорий Данской не отмечает.
– Подходит к завершению летний сезон фестивалей авторской песни. Какова была география поездок за последние годы? Были ли освоены новые уголки земного шара?
– География поездок этого сезона – от Финляндии до Удмуртии. Для примера просто назову три июльских фестиваля, абсолютно разных по своей направленности и своим масштабам. Это фестиваль авторской песни им. Валерия Грушина под Самарой, фестиваль-форум «Пилорама» в мемориальном музее «Пермь-36» и камерный, почти домашний, песенный фестиваль в финском городке Хаапаярви, который между тем имеет статус официального городского мероприятия, уже традиционного. Кстати, недавно прошедший в сквере Олега Новоселова конкурс дворовой песни тоже в своем роде занятен и единичен – в моем, разумеется, фестивальном опыте. А вообще, сезон еще не завершен: в эти выходные – Томск, далее – Орел, Башкирия.
– Не секрет, что помимо концертов по России у вас были поездки за рубеж – это и Европа, и США. Как воспринимают русскую авторскую песню за границей? Представляет ли она интерес для иностранцев, либо же эти концерты предназначены сугубо для узкого круга русской эмиграции?
– Это, как правило, выступления по клубам, небольшим залам и просто квартирные концерты. Аудитория на 99% – русскоязычная публика. Исключение составляют единицы из тех, кто изучает русский язык, кого интересует русская культура, кто контактирует с русской диаспорой. Бывают и курьезы, как мне рассказывали, когда пожилые дамы, американки, полагая, что если «русское», то значит «Лебединое озеро» и «Евгений Онегин», попали на Умку. Есть отдельные случаи, вроде Мартина Долтри, американского парня, филолога, кажется, чей интерес к авторской песне в России, вылился в диссертацию и монографию о жанре, в которых центральное место занимают не «классики», а современные пишущие авторы от Александра О`Шеннона до Ольги Чикиной.
– Владимир Высоцкий на одном из своих концертов как-то сказал, что специфика авторской песни в том, что ее должен исполнять сам автор, поскольку сторонний исполнитель может вложить туда совершенно иной смысл, которого там быть не должно. Как вы относитесь, к тому, что российское движение КСП состоит во многом из исполнителей, для которых исполнение песен классиков жанра давно стало источником средств для существования?
– Лишь бы это было хорошо. То есть хорошо, когда люди хорошо исполняют хорошие песни. И плохо, когда делают это плохо. Естественно, любой «сильный» исполнитель поет песню «от себя» и по-своему. Более того, если человек хочет реализоваться в этом амплуа, то он неизбежно делает шаг в смежные жанры, в сторону эстрады, например, или драматической песни. Вспомнить хотя бы «Театр песни Елены Камбуровой»...
– В дискографии Григория Данского давно не появлялось студийных сольных альбомов, планируется ли в скором времени издание оных?
– Нет, в ближайшее время студийных альбомов не планируется. Есть три сольных альбома, записанных у Сергея Лузина в студии R-line, три акустические сессии. Конечно, то, что должно увлекать в студийной работе – это возможность экспериментировать со звуком, но в сольном варианте «голос–гитара» я на сегодняшний день предпочитаю концертную запись. Всегда есть ощущение какой-то особой энергетики, особого состояния и своего рода эксклюзивности исполнения. Так что серия концертных альбомов, думаю, не закончена.
– Является ли ваше участие в «Ансамбле «Пятый корпус» желанием освоить рок-н-ролльную ниву, либо это все же некий студенческий капустник, служащий для создания ностальгической обстановки времен обучения в университете?
– Этап ностальгии по студенчеству, эдакого кавээна, шагнувшего за рамки университета, этот этап для «Пятого корпуса» позади. Он зиждился не столько на творческом поиске, сколько на желании удержать и продлить простые человеческие, дружеские отношения, повеселиться, как раньше, но на новом жизненном витке. Сейчас другой этап, очень непростой, и я не берусь его как-то характеризовать. Изменился костяк группы, есть попытка обрести новое, более роковое звучание. Для меня отчасти это еще и возможность освободиться от амплуа, себе мной же навязанного.
– Сегодня находится в стадии записи новый альбом ансамбля «Пятый корпус» с патриотическим названием «Родина», и, поскольку он был позиционирован как завершающий альбом трилогии, предвидятся ли перспективы у «Ансамбля» после его выхода?
– Финальный в трилогии не означает «последний альбом ансамбля «Пятый корпус». Просто три – это число, которое обладает уже некой полнотой. Как говорят даосы, «ничто рождает один, один рождает два, два рождает три, три рождает все». Этот альбом позволяет полностью реализовать изначальный песенный задел, который был у «Корпуса», и сделать шаг в новую для ансамбля тему.
– У вас существует целый ряд песен, по которым можно сказать, что вы своего рода апологет земли Пермской. Как вы относитесь к тому, что сегодня создается имидж Перми как культурной столицы?
– Я не очень понимаю, что означает «культурная столица» и сколько таких «столиц» предполагается на территории Российской Федерации. Просто мне кажется, Пермь находится в поиске своего культурного лица, своего образа, который должен быть реализован как во внешнем, зримом, в том числе архитектурном, плане, так и в плане более тонком – в современном информационном поле, допустим. Этот процесс связан не только с обращением к корням, истории, мифам, знаковым именам, но и с созданием новых реалий. Я в этом не вижу ничего искусственного – наоборот, это нормальный и необходимый процесс для жизни города. Но индивидуальность и столичность – совершенно разные вещи. Говорить о столичности применительно к Перми как-то смешно.
– Как вы все-таки относитесь к тому, что сейчас возник просто нездоровый интерес к Перми? Проводится масса культурных мероприятий. Как это может отразиться на творческом потенциале Перми?
– Я как раз думаю, что, наоборот, не так-то уж и много проектов, которые реализуют культурный потенциал города.
– Сегодня многие представители мира поэтической песни жалуются на то, что отсутствует интерес к поэзии в целом. Чем это можно объяснить: тем, что сегодня нет интересных личностей, способных совершить поэтический прорыв в сторону популяризации этого жанра, либо же это вполне закономерный процесс, обособляющий поэзию рамками элитарной культуры?
– Надо сказать, что интерес к «поэзии вообще» – это удел определенного круга людей. Это все-таки что-то вроде кружка по интересам: одни увлекаются джазовой музыкой, другие собирают марки. И отсутствие массового интереса не означает отсутствие вообще интереса к поэзии у людей. Тем более, что популярность, бум, спрос – это вещи, которые могут искусственно создаваться. Я знаю, что немало тех, кому нужна умная песня, кто ценит поэтическое слово, и этих людей больше, чем нам кажется порой. Я думаю, что любой человек рано или поздно сталкивается с необходимостью присутствия в своей жизни неразвлекательного искусства.
– Какие, на ваш взгляд, пути развития авторской песни и, в частности, движения КСП в будущем? Существует мнение, что КСП само себя компрометирует и тем самым поглощает. Изживет ли себя данное течение?
– Не надо путать жанр авторской песни и движение КСП. Это разные вещи, хотя понятно, что аудитория у авторов-песенников в немалой степени состоит из людей, ездящих на бардовские фестивали. Но в любом случае, я думаю, потребность в песнопении у народа не иссякнет, жанр малобюджетный, под гитару можно исполнить все, от романса до рэпа, а выступать в один сезон человек может, как показало время, и в «хрущевке», и в Кремле. Так что авторская песня бессмертна. Лишь бы людям было что сказать друг другу.
